"снятия масок персонажей" - но, разумеется, не ограничивается только лишь снятием масок.
Сейчас будут по одному выложены полные (без сокращений и других изменений) тексты всех шести писем, предложенных для соционического эксперимента - в хронологическом порядке, каждый текст предваряется портретом автора + парой ссылок на электронные ресурсы, где интересующиеся могут найти подробную биографическую информацию и образцы творчества.
Попрошу сохранять спокойствие и соблюдать тишину и порядок в зрительном зале - с момента поднятия занавеса до окончания первого действия (сигнал к окончанию - появление портрета Дамы в Чёрном).
После окончания действия объявляется антракт - с целью первого обмена непосредственными впечатлениями и мнениями.
Текст №1
Моя версия ТИМа автора - ЛСИ.
http://maximgorkiy.narod.ru/
А.М. Горький –
О.Л. Книппер-Чеховой
5 декабря 1900 Нижний Новгород
Для Вас, Ольга Леонардовна, я хотел бы переплести эти книжки в кожу моего сердца, – да жена будет лаяться!
Вы – славная, Вы – хорошая, Вы – милый человек и талантливая Вы, и я мог бы ещё очень много сказать Вам – но лучше будет, если я молча, крепко, от всей души пожму Вам руку. Для Вас уста мои – в сердце моём, ей-богу!
Кожа моего сердца цветом подобна крови сердца моего – она красная. Она очень удобна для переплёта книг – ей-богу! – ибо хотя и шероховата и кое-где прорвана, но всё ещё крепка, как ремни сандалий Геркулеса, который, впрочем, не носил сандалий. А может быть, и носил…
За доброе письмо – спасибо Вам, славный Вы человек. Наши нижегородцы видели Вас – Майю и говорят, что Вы играете – великолепно. Я этому рад, очень рад. Читал и рецензии. Вообще – не верю им, но читал. А рад я за Вас потому, что хорошим людям всей силой сердца желаю всего хорошего.
Вы – артистка в истинном смысле слова. Вы умница. Вы здоровый духом человек, и – что всего лучше – Вы умеете чувствовать.
С какой радостью буду я изображать весёлую вдовушку смотрителя тюрьмы – чёрт меня растаскай по нитке! Ибо – знаю, Вы мне её изобразите ещё лучше, чем я. Видите – я эгоист. Анафема! И я – хвальбишка. Но это – ничего. Едва пишу. Четвёртый день трещит голова, никуда не выхожу и не могу спать.
У нас все хворают. Жена, тёща, сын, племянник, кухарка – брр! Жаба, инфлюэнца, лихорадка и ещё что-то никому неведомое. Два раза в день бывает доктор и говорит глупости и прописывает кучу лекарств. Все с жадностью едят пилюли и порошки, а я и мой друг, мрачный Скиталец, декламируем стихи и поём ирмосы. Первого мы не умеем, а второе выходит очень громко.
Но – ничего! Да, жизнь хороша, Вы правы, и за это я Вас ещё больше уважаю. Люблю людей, которые любят жизнь. Пускай болит голова и даже сердце, если хочет, – боль сердца – жизнь в сердце! Вот и всё.
Расхорошей Вашей маме мой поклон, и брату, и дяде Яше – ведь так его зовут, офицера-то. А коли старая Средина не уехала, то и ей – поклон. Чудесная старуха!
Вам крепко жму руку и желаю – успехов, бодрости духа, всего, всего доброго!
А. Пешков
Добавлено спустя 9 минут 53 секунды:
Текст № 2.
Моя версия ТИМа автора - ЛСЭ.
http://www.russianculture.ru/formb.asp?ID=37&full
http://www.peoples.ru/art/theatre/producer/stanislavskiy/
К.С. Станиславский –
О.Л. Книппер-Чеховой
Понедельник 12 июня 1902 Франценсбад
Наконец, милая Ольга Леонардовна, после томительного ожидания мы получили ответную телеграмму от Вишневского, а за телеграммой пришло успокоительное его письмо. Сегодня мы вздохнули спокойно и опять мечтаем о Вашем приезде во Франценсбад. Если бы только в нас была уверенность, что Вы воспользуетесь хорошим поворотом болезни. Помните о трёх днях, которые я Вам рекомендую. Если и на этот раз Вы окажетесь малодушной, я решительно меняю о Вас мнение, а как хотите, мнение режиссёра что-нибудь да значит. Так, например, я буду убеждён, что Вы не способны ни на какие подвиги, а знаете, чем это грозит? – ни одной драматической роли!! Вот Вы и будете играть старушек. Да, наконец, при том здоровье, которое Вы себе наживёте, нельзя и рассчитывать на большее; тогда проститесь с Анной Мар и учите Фокерат, а в «Дяде Ване» – няню, а уж от Занковской Вам тогда никак не отказаться. Тогда у Вас отлично выйдет её легкомыслие.
Нет, с режиссёром не шутите! Ну вот, теперь я успокоился, так как мне удалось нарисовать такую мрачную картину будущего, что Вы не задумаетесь быть благоразумнее в настоящем. Жена одновременно со мной пишет Вам письмо о Вашем предполагаемом переезде в Любимовку.
Лишнее говорить о том, что я буду счастлив, если Вы почувствуете себя уютно и как дома в нашей обители. Если Антон Павлович, со своей болезненной церемонностью и застенчивостью, будет стесняться, то надеюсь на Вас. Вы победите в нём и в себе это ненужное в данном случае чувство. Пусть Любимовка восстановит Вас поскорее, и тогда на стенах дачи мы поместим две мраморные доски. Одна из них будет гласить: «В сём доме жил и писал пьесу знаменитый русский писатель А.П. Чехов (муж О.Л. Книппер). В лето от Р.Х. 1902». На другой доске будет написано: «В сём доме получила исцеление знаменитая артистка русской сцены (добавим для рекламы: она служила в труппе Художественного театра, в коем Станиславский был актёром и режиссёром!) О.Л. Книппер (жена А.П. Чехова)». Потом в саду появится «берёзка Чехова», «скамейка Книппер», и все эти реликвии будут огорожены решёткой. Если же Александр Леонидович будет с Вами, то мы напишем при купальне: «Здесь купался Вишневский (друг А.П. Чехова и сиделка при его жене О.Л. Книппер)». Мы сохраним и полотенце с надписью: «полотенце Вишневского». Словом, всё будет очень хорошо. Когда же мы провалимся с театром, мы будем пускать за деньги осматривать наши места. Как видите: большой вопрос, кто кому окажет любезность и принесёт пользу. Итак, пожалуйста, распоряжайтесь Любимовкой по Вашему усмотрению. Прошу Вас только об одном: займите нашу спальню и сделайте из неё свою. Это прохладная комната, в первом этаже (Вам надо избегать лестниц). Антон Павлович любит тепло, он мог бы поместиться наверху. Там всегда сухо, даже в дождливую погоду, внизу же бывает иногда сыровато. Ещё прошу Вас о следующем: прикажите Егору в день Вашего переезда выслать Пирожкова на резиновых шинах и в хорошем экипаже. Конечно, если доктор разрешит Вам переехать, положим, в воскресенье, вы двинетесь в путь не раньше четверга.
Когда Вы поправитесь в Любимовке, Вы всё-таки приедете на месяц во Франценсбад. С этой мыслью вы не имеете права расставаться. Говорю это без эгоистического чувства, так как к тому времени нас уже не будет здесь. В надежде на Вашу поездку я заготовил необходимые сведения.
Антон Павлович на Волге? Дай Бог ему отдохнуть. Вам желаю терпения и смирения.
Целую Ваши ручки, кланяюсь мамаше, Вишневского обнимаю.
Любящий Вас и преданный
К. Алексеев
Добавлено спустя 7 минут 3 секунды:
Текст № 3.
Моя версия ТИМа автора - СЭЭ.
Вишневский (Вишневецкий) Александр Леонидович (1861-1943) - артист Московского Художественного театра с 1898 года. Заслуженный деятель искусств. В пьесах Чехова исполнял роли: Дорна в "Чайке", Войницкого в "Дяде Ване", Кулыгина в "Трех сестрах".
(К сожалению, по этому автору в сети нет настолько подробной информации, как по другим).
А.Л. ВИШНЕВСКИЙ – О.Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
22 августа 1903 г.
Москва
Большое спасибо Вам, дорогой друг мой Ольга Леонардовна, за Ваше письмо.
Спешу ответить Вам, что у нас в театре работа кипит, волнуемся, торопимся по всем статьям постановки «Юлия Цезаря».
Работаем дружно, усердно, и, главное, при всём возбуждении нервной системы мы не ссоримся. А это очень важно.
Все ждём Вас с нетерпением, так как Вы, дорогая Ольга Леонардовна, есть тот светоч, который оживляет, настраивает и успокаивает весь театр. Не подумайте, что я Вам льщу. Я говорю только правду, и поэтому продолжительное Ваше отсутствие среди нас очень чувствительно и заметно.
Когда Вы понадобитесь для театра, то Вас вызовут по телеграмме, а если бы от меня зависело, то Вам давно следовало быть в Москве. Несмотря на всё это, я от души радуюсь за Вас, что Вы здоровы и веселы. Будем ждать Вас с литератором в «Вишнёвом саду», ибо приехать без этого в Москву невозможно, так как мы уже с ужасом думаем, что играть после «Юлия Цезаря».
Без Чехова существовать нельзя. Я вижу отсюда, как мой друг детства относится к этой подчёркнутой фразе, но мне решительно всё равно, ибо если Чехов не даст нам пьесы, которая должна быть поставлена сейчас же после «Юлия Цезаря», то я откажусь от заведования хозяйственной частью, ибо при этом громадном бюджете, какой в данное время, можно будет просуществовать только с Чеховым. Если это будет – мы спасены!
Владимир Иванович на Вас не дуется, а только недоволен тем, что Вы многим пишете, а ему нет; так по крайней мере он мне вчера говорил. Ваше письмо я вчера читал большинству труппы, и она просила Вам в свою очередь поклониться и поблагодарить Вас за память. Вы их обнадёжили пьесой, и они страшно ждут её и роли.
В.А. Эберле оказалась отличным и очень полезным приобретением для театра. Маша Ваша у меня не была, но если она придёт, то я, конечно, дам ей деньги.
Скажите моему другу, земляку и однокашнику, что гимназист таганрогской гимназии очень похудел.
Крепко жму Вашу руку. Любящий Вас
А.Вишневский
P.S . Поклонитесь от меня всем жителям в доме Чехова.
Добавлено спустя 4 минуты 42 секунды:
Текст № 4.
Моя версия ТИМа автора - ЭИЭ (подтип терминальный).
http://www.andreev.org.ru/index.html
Л.Н. Андреев –
О.Л. Книппер-Чеховой
25 февраля 1908 г.
Петербург
Милая Ольга Леонардовна!
Представьте себе такую дикую вещь: соскучился по Вас. Положительно. И виделись мы мало, и говорить толком не пришлось, а вот – соскучился.
И представьте себе другую, ещё более дикую вещь: будто в этой огромной Москве, среди множества людей чужих, среди немногих приятелей и «явных» друзей, есть один тайный друг – и это Вы.
Так кажется мне, так чувствуется.
Мой милый, тайный друг! Плох я был в Москве: несчастен, пьян, безобразен. Думаю даже, что порою отвратителен. И многие хорошие люди не поняли, почему это так, и немножко отвернулись.
И чёрт с ними – со многими хорошими людьми.
Но были немногие, которые как будто поняли. И даже как будто втайне пожалели. Вы такая. Так кажется мне, и за это – помимо прочего – крепко и хорошо люблю я Вас.
Люблю Вас и за то, что Вы начинены динамитом, как хорошая конспиративная квартира. По виду спокойно, и даже дворник у ворот – и вдруг…
Когда я был маленький, я нёс однажды стакан с чаем и старался не расплескать, еле передвигал ногами – и когда почти донёс, взял и хлопнул о пол и чай и стакан.
Бывает.
Как я рад буду увидеть Вас в СПб., если приедете! Теперь я другой. Пить бросил совсем и давно. И не буду.
Прошлое с его ужасами отошло – и хотя ещё нет настоящего и в будущее верится плохо, жизнь понемногу берёт своё.
Жду весны. И однажды весной мы пойдём с Вами гулять по Дворцовой набережной.
Хорошо?
Ваш Леонид Андреев.
Добавлено спустя 4 минуты 37 секунд:
Текст № 5.
Моя версия ТИМа автора - ЭИЭ (подтип инициальный).
http://www.krugosvet.ru/articles/44/1004447/1004447a1.htm
http://www.rusiskusstvo.ru/journal/1-2006/a1095/
Гордон Крэг –
О.Л. Книппер-Чеховой
Февраль-март 1911 г.
Флоренция
Храм, Вы только подумайте… Эти соборы, и башни, и крыши существуют в действительности…эти мосты, и эти холмы…
Надеюсь, что, когда я приду в себя (волна гостеприимства и доброжелательства превратила меня в полутруп), я опять буду способен думать…а пока без конца брожу по этой Флоренции, утром, днём и ночью… Флоренция ночью – словно гигантский шёпот…Высовываюсь из окна, вслушиваюсь и стараюсь понять его значение…Непостижимо…По молчаливым стенам с обеих сторон реки подымается и ширится вздох. Может быть, Флоренция – женщина, лежащая в этой канаве, именуемой долиной Арно? И мы ходим по прядям её волос, по изгибу её губ, по дугам её бровей?
Я должен уехать в Рим – или в Египет – или в Китай… Храм, я умираю, пришлите мне свою любовь…
Я так ценю её. Ваши руки – мои.
Добавлено спустя 4 минуты 4 секунды:
Текст № 6.
Моя версия ТИМа автора - СЛЭ.
http://www.russianculture.ru/formb.asp?ID=34&full
http://www.krugosvet.ru/articles/84/1008463/1008463a1.htm
Вл. И. Немирович-Данченко –
О.Л. Книппер-Чеховой
]27 июня 1927 года
Карловы Вары
Милая Ольга Леонардовна! Благодарю за книжку писем Антона Павловича. Читаю их с волнением. Мне мало приходится отдаваться воспоминаниям вообще – некогда, некогда и некогда! А тут невольно вспоминаются «дни минувшие»…
Останавливаюсь, стараюсь припомнить, как всё это было, почему было так, а не иначе…
Ай-ай-ай, сколько прожито! Как давно всё это было! Вы – тогдашняя, Вы – «Чайки», «Дяди Вани» и «Трёх сестёр» – как сейчас передо мной. Вы были очень пленительная.
Мне иногда кажется, что я живу пятую или шестую жизнь. Не считая детства! А всё ещё дела много, всё ещё я нужен многим.
Хорошо бы только не пропустить, когда действительно перестану быть нужен, стану лишним, в тягость, да ещё знаменитым – возитесь тогда со мной! И поступить, как высокоумно поступил А. Стахович.
Кто-то мне говорил, что Вы иногда впадаете в мерехлюндию насчёт своей артистической дороги. А я думаю наоборот. Молодые роли от Вас ушли, и Вы начнёте новую, отличную актёрскую жизнь. Ведь сил у Вас много, слава аллаху.
А больше сейчас и делать нечего, как заниматься искусством.
Нет, «мы ещё повоюем»!
Я только что сдал боевую работу. Словно бомба разорвалась в оперном мире. Рецензии – от резко враждебных до ярко восторженных. И почти все сводятся к «новой эре в оперном искусстве».
Жаль, что в драме нельзя так продуктивно работать, как в музыкально-сценическом деле…
Отдыхайте и приезжайте. Пора подойти к жизни посерьёзнее, чем делалось это вашей группой вот уже пять лет!
15 августа назначена репетиция «Ревизора». Вы будете Городничиха? Или и Вы?..
До свидания.
Целую Вас.
В. Немирович-Данченко.
Если хотите написать мне, пишите сюда до числа 18-го.
А потом спросите у Бертенсона адрес.
Добавлено спустя 12 минут 39 секунд:
Первоисточник всех шести текстов:
Ольга Леонардовна Книппер-Чехова. Ч.2. Переписка (1896-1959). Воспоминания об О.Л. Книппер-Чеховой. Составитель и редактор – В. Я. Виленкин. Издательство «Искусство», Москва 1972. – 431 с.
Биографические данные:
http://chehov.niv.ru/chehov/bio/olga-knipper.htm
Моя версия ТИМа Дамы в чёрном - ЭИЭ.
АНТРАКТ
